Легендарный вокалист российского hard’n’heavy, экс-фронтмен культовой рок-группы «Ария» отмечает 10-летие своего нынешнего сольного и не менее популярного проекта. Группа «Кипелов» проводит грандиозный юбилейный тур по всей стране, и в первых числах ноября побывает на Юге России: 1-го в Новороссийске, 3-го в Краснодаре, 5-го в Ставрополе, 7-го в Ростове, 9-го – в Волгограде. Накануне этих гастролей корреспондент «АиФ–Северный Кавказ» побеседовал с Валерием Александровичем о его творчестве и не только – нас больше интересовали жизненные позиции именитого рокера.
– Валерий Александрович, для начала хочется поговорить с Вами о некоторых событиях и явлениях, происходящих в нашей стране и в мире. Например, узнать Вашу оценку скандалам вокруг церкви и религии. Что Вы думаете об этом, как человек глубоко верующий?
– Я сразу скажу, что я не ортодокс в плане веры, есть люди воцерковленные, которые соблюдают все обряды и посты. Но я считаю себя православным человеком, и мне близки все заповеди Господа нашего, и я стараюсь по возможности жить по этим заповедям, правда, не всегда так получается.
Мне кажется, что идёт целенаправленная политика, все говорят о засилии, о мракобесии, что церковь лезет в дела государства... Видимо, кто-то очень хочет вбить клин в устои. Я же на самом деле так не считаю. И всё, что произошло в последнее время – скандал в Храме Христа Спасителя и другие события – меня не то, что сильно удивило, причём, удивило не только то, что конкретно произошло, а какова была реакция людей – по Садовому кольцу ездили целые автобусы в поддержку этого бардака... Я считаю, что церковь – один из последних институтов, на которых ещё держится как-то наша страна. То есть, а во что ещё верить? Я знаю, что везде бывают разные люди: и в церкви, и в полиции, и чиновники. Люди вообще разные! И зачем, когда поймали пьяным за рулём игумена, который якобы крестил ребёнка Киркорова, стали за один этот факт валить на всю церковь? Есть люди разные везде, есть те, кто просто пристроился. Но есть и те, кто кладут жизни свои и в полиции, и в церкви. И люди в отдалённых приходах, где нет денег, служат, потому что верят.
Так что, ещё раз говорю, что это – целенаправленная политика: гей-парады и скандалы, очерняющие церковь. И жалко, что президент дал этому оценку вскользь, а надо было жёстко ставить свои условия. Неважно, кто нарушает права верующих – христиан, мусульман, буддистов, иудеев – но надо жёстко их наказывать, и никакого двусмысленного отношения к этому быть не должно.
– А что вы думаете по поводу нынешней политической ситуации? Лично вам какие убеждения и взгляды ближе – кремлёвские или оппозиционные?
– Наверное, не те и не другие. Мы никогда не были обласканы властью, чтобы петь дифирамбы, поэтому есть очень много вопросов и к президенту, и к правительству.
Что касается оппозиционеров, ну здесь надо Достоевского читать, чтобы понимать, что сейчас происходит в России. Это очень близкая ситуация. Она, конечно, не такая, как в 1917 году – понятно, что такой почвы нет. Но если так будет продолжаться, то что-то подобное рано или поздно может возникнуть. А те люди, которые называют себя внесистемной оппозицией, они просто раскачивают лодку. Я считаю, что нет ничего позитивного и конструктивного в их митингах и речах. Да, выходят, несогласные с выборами и подтасовками, но это бывает, наверно, в каждой стране. Но зачем провоцировать других людей, устраивать драки с ОМОНом? В ОМОНе разве американцы или китайцы стоят? Нет – такие же русские ребята, которых самих не раз подставляли и в горячих точках, и после боевых действий. Так что, это провокаторы, я ни одного нормального лица среди них не видел. Но было много и нормальных людей, которые хотели каких-то перемен и вышли на улицы, пытаясь защитить свои законные права.
Поэтому мне бы очень хотелось, чтобы люди, стоящие сейчас у власти, понимали, что ситуация непростая, и надо делать определённые выводы. У нас вопрос национальной политики никак не решён, а я считаю, что это такая бомба, которая может взорвать всё. Неправильно у нас всё выстроено. А должно быть всё просто и понятно. В-общем, «вагон» вопросов ко всем. Президент обличён огромным доверием народа, и его рейтинг не раздутый – он на самом деле популярен среди простых людей. Так что, пора ему отвечать делами.
– А вы могли бы пойти в политику?
– Нет, никогда! Я понимаю, что в политику стремятся те люди, которым нравится руководить, но я не из этой серии. И политическим деятелем я бы не стал никогда, поскольку свою чёткую позицию проводить очень сложно, ведь независимых политиков не бывает, и ты всегда будешь от кого-то зависеть, а мне бы этого не хотелось.
– Я почему задаю этот вопрос... Ваш коллега по ещё «доарийским» временам, по группе, или точнее по ВИА «Лейся, песня» Николай Расторгуев, был совсем недавно депутатом Госдумы России...
– И даже был назначен депутатом от Ставропольского края. Нет, наверное, ему это ближе. Я его за это не осуждаю. Тем более, знаю, что его музыку и творчество очень любит сам Владимир Владимирович, и, возможно, это просьба с его стороны. И, как мне кажется, Коля оказался в этой ситуации человеком зависимым (смеётся).
– А Вам приходилось к нему обращаться как к депутату, но, как говорится, по старой дружбе?
– Нет, не приходилось. Мы с ним даже на эту тему разговаривали. Он сказал: «Пожалуй, ты единственный из друзей, кто ни разу ни о чём не попросил». А вообще у нас отличные нормальные отношения. Я его на самом деле очень люблю. Хотя мы с ним последнее время фактически не видимся и в основном общаемся по телефону.
– Владимир Владимирович Путин большой любитель творчества Николая Расторгуева и его группы «Любэ». А Дмитрий Анатольевич Медведев любит слушать старый добрый тяжёлый рок. Нравится ли ему Ваша музыка?
– Не знаю и даже представления не имею. Он никогда не бывал у нас на концертах и нас ни разу не приглашали на официозные рауты. Но мы от этого и не страдаем.
– Скорее он склоняется к классическим англоязычным группам.
– Наверное. И это лучше, чем слушать попсу.
– Но, почему-то, насколько я знаю и вижу, никто из наших политиков не признаётся, что он слушает попсу.
– В принципе, да. И я, когда смотрю наши крупнейшие центральные телеканалы, я там не вижу рок-музыкантов, и от этого я тоже не страдаю, и нет никакой зависти. Но достаточно посмотреть, что там происходит, и сразу становится понятно, какие приоритеты у нашего руководства в музыке и культуре.
– А, кстати, почему так стало? Ведь в 90-е были специальные рок-программы по центральным каналам, та же «Программа А».
– Было, да. Но всё поменялось: время, люди, руководство. Просто тогда это всё подавалось под соусом протеста. Да, кстати, о хеви-метале и тогда не особо вспоминали. Флагманами русского рока считали питерских музыкантов: Гребенщикова, Цоя, Кинчева, а если брать московских, то Макаревича, Сукачёва. И ни «Арию», ни группу «Кипелов» телевидение никогда не жаловало. Хотя, разве мы не работаем в рок-жанре уже 30 лет? Разве мы не пели революционных песен? Но мы не били себя в грудь, и не кричали, что боролись с системой. Мы просто занимались своим делом, и главное, чего при этом добивались, чтобы музыка была качественной. Конечно, были такие антивоенные песни, как «Воля и разум», но мы их писали не из конъюнктурных соображений, и до сих пор они воспринимаются актуально.
– Валерий Александрович, скажите, что увидят ставропольские зрители, равно как ваши многочисленные поклонники в других регионах нашей необъятной Родины видят на концертах юбилейного тура?
– В основном это песни, которые мы исполняли в течение 10 лет: с двух альбомов + синглы + песни, которые были написаны мной в составе группы «Ария». Этот материал мы регулярно меняем и обновляем, стараемся даже в каждом городе разнообразить программу, не максимально, но чтобы немного отличалась от предыдущего выступления. Будет попурри из нескольких старых песен 80-х годов – зрители их всегда просят, и надо выдать их хотя бы в сжатом варианте.
– Ну да, тем более, что репертуар пополнился многими новинками. В прошлом году Вы выпустили прекрасный альбом «Жить вопреки», преисполненный шедеврами. Так же как и альбом «Аквариума» «Архангельск». Слушая их, мне показалось, что такие мастера, как Вы и Борис Борисович Гребенщиков то ли в силу возраста и опыта, то ли в силу харизмы, уже не могут позволить себе делать проходные вещи. И пусть оригинальные песни пишутся и публикуются не часто, но зато каждая очередная работа звучит как будто последняя.
– Спасибо за комплименты! Да, есть такое ощущение. Тем более, что мне уже 54 года. Остальные ребята из группы «Кипелов» значительно младше, но большие профессионалы. Мне всегда хочется сделать последующую работу боле достойной, нежели предыдущая. Запись этого альбома затянулась на несколько лет. Музыку мы быстро сочинили. А что касается текстов, то мы с Маргаритой Пушкиной очень тщательно над ними трудились. Потому что хотелось поднять темы, которые нас волнуют и будоражат по-настоящему. Мы работаем не ради денег или славы, а потому, что нам нравится делать своё дело. И конечный результат тоже должен в первую очередь нравиться нам самим, тогда он понравится и поклонникам.
Конечно, многие темы проходят отчасти завуалировано. Но это распространённая традиция в нашей стране. Мне очень близко творчество Владимира Высоцкого, я считаю, что это был лучший наш рок-бард, и как бы завуалировано или открыто он не поднимал те или иные темы, он делал всё по-настоящему, и к этому надо стремиться. А вообще, кумиры прошлых лет и нынешних – как небо и земля. На западе это были Deep Purple или Led Zeppelin и прочие, у нас – Владимир Семёнович. Но разве можно их ставить на одну доску с нынешней попсой???
А вообще у многих сейчас возникают проблемы и с музыкой, и с текстами. Может быть, таким настоящим поэтам, как Гребенщиков, немного проще. Я же не поэт, я только помогаю и подсказываю Пушкиной, но иногда бывает, что мы рубимся за каждую строку. Может отчасти такой выстраданный и получился материал на последнем альбоме.
– Бывает, рок-вокалисты иногда на концертах берут в руки гитару или садятся за рояль. Вы же на публике никогда не появлялись с каким-либо музыкальным инструментом. Известно, что в юности вы окончили музыкальную школу по классу баяна. Многим поклонникам интересно, на каком инструменте вы сочиняете?
– В основном на фортепиано. Либо в голове, а потом на репетициях с ребятами. На баяне я давно не играл. А так я на гитарке иногда брякаю чуть-чуть для себя и в семейном кругу могу спеть того же Высоцкого или же народные песни. Мне дико нравилось слушать их в молодости в исполнении фольклорных коллективов, «Песняров» или Жанны Бичевской (в честь этой замечательной певицы я и дочь свою назвал Жанной). Кстати! В последнее время мы стали исполнять на своих концертах казачьи песни, например «Ой, то не вечер» или «Чёрный ворон». И это не конъюнктура – этого просит душа. Вообще, я делю всю музыку на созидательную и разрушительную. Хочется думать, что мы делаем созидательную. А уж народные и казачьи песни – они изначально такие. Это наши корни, это то, на чём мы должны воспитывать молодёжь.
– Великие вокалисты мирового рока, такие как Иэн Гиллан или Роберт Плант, с годами немного растеряли свою голосовую мощь. А Вы и Ваши друзья Оззи Осборн и Брюс Диккинсон продолжаете петь в одной поре, несмотря на солидный возраст. В чём секрет?
– На самом деле это только так кажется. У Оззи огромные проблемы со здоровьем. Конечно, на записях он звучит как всегда на высоте – это чудеса техники. А концерты даются ему очень тяжело. И я не хожу на его выступления, потому что не могу спокойно смотреть, как он мучается. У меня тоже возникли проблемы в этом году как раз перед юбилейным туром, некоторые концерты пришлось переносить. Мне делали операцию на голосовых связках, и сейчас продолжается реабилитационный период. Но все концерты остановить нельзя. И мне не всегда получается петь так, как раньше. Но, буду надеяться, что это обратимый процесс. Как удаётся держаться? Во-первых, я бросил курить ещё больше двух лет назад перед Рождеством: помолился и попросил Бога избавить меня от этой пагубной привычки. Во-вторых, я стараюсь поддерживать спортивную форму, делать гимнастические упражнения. Много гуляю пешком со своими внучками Настей и Соней. В-общем, слежу за собой. От спиртных напитков я отказался ещё почти 17 лет назад. Ребята в группе поддерживают мою политику. Только барабанщик Саша Манякин ещё пока курит, а остальные нет.
Есть расхожее мнение, что рок-н-ролл не играют на трезвую голову. Не согласен: главное, чтобы рок-н-ролл был качественным на сцене, а по пьяной лавочке это уже не рок-н-ролл, а только одно название. Надо уважать поклонников, а выходить нетрезвым – это неуважение и к ним, и к себе. Я своим примером хочу показать, что нужно воспитывать в себе силу воли и духа, чтобы преодолевать не только вредные привычки, но и любые жизненные трудности и неприятности.
– Это абсолютно правильный пример для молодёжи, учитывая то, что в среде любителей тяжёлого рока мало кто заботится о здоровом образе жизни.
– Я буду только рад тому обстоятельству, что кто-то последует моему примеру. Нас и так в стране мало остаётся. Люди в раннем возрасте уходят из жизни – наркомания и другие страшные явления.
– Спасибо большое Вам, Валерий Александрович, за обстоятельную беседу. Желаем Вам здоровья и новых творческих успехов!
– Спасибо и вам!
|
